Что я несу? Что вообще со мной происходит? Не хочет и ладно, мне же лучше!

- Разве не хочу? – снова спрашивает муж, повторно выхватив мою ладонь и положив ее на… э-э-э свои штаны.

И то, что я там нахожу очень даже счастливо меня ощущать.

- Тогда почему? – наконец задаю хотя бы один умный вопрос.

- Потому что еще не время, - следует ни разу не понятный ответ.

- Я не понимаю…

- Просто дай нам несколько дней. И когда я приду к тебе по истечении этого срока, скажешь, не передумала ли.

Глава 14

Утром Арэнка уже нет, но я начинаю потихоньку привыкать, что у него много дел и все вокруг требует его внимания. Выглянув из вигвама, замечаю, что погода солнечная и ветреная, а потому решаю вынести меха, чтобы проветрить. Сегодня мне не приходится разводить огонь, он хоть и едва-едва, но горит. Подбросив дрова, ставлю греться воду, а сама выношу и вывешиваю меха с нашего ложа. Заметив, что на ближайших деревьях уже нет места, отхожу чуть дальше и становлюсь невольной свидетельницей разговора, между младшей и средней сестрами мужа.

- Когда срок? – спрашивает Кэмэрин.

- Какое тебе дело? – голос младшей сестры звучит устало.

- Значит есть дело, раз спрашиваю, - настаивает средняя.

- Скоро. Возможно, в ближайшую неделю, или две.

- Мальчик? – спрашивает Кэмэрин с такой тоской, что мне становится неловко за то, что подслушиваю. Делаю шаг назад, желая оставить их одних, и замираю, услышав дальнейший разговор.

- Мальчик, - подтверждает Уна и в ее голосе не меньшая тоска.

- Как ты могла?! – срывается средняя сестра. – Как можно быть такой глупой?

- Тебя забыла спросить, - огрызается младшая.

- Забыла! Ты вообще обо всем забыла! О том, что нам рассказывала мать, чему учила нас.

- Она не была мне матерью. Просто очередная жена нашего отца, которая не сподобилась подарить ему ребенка.

- И правильно сделала!

- Это только твое мнение и оно абсолютно противоположно моему.

- Ты понимаешь, что, возможно, умрешь?! Что покинешь нас…

- Очнись, Кэмэрин. Вы с Нэша уже давно меня покинули. О чем тут можно говорить?

- Это не то! Мы все равно рядом! Я могу видеть тебя… - раздается всхлип. – А смерть – это смерть. Это конец всему!

- Ты так тужишь, словно я уже мертва. У нас есть еще несколько дней, сестра. И мы можем их провести как одна семья, а можем как враги. Тебе выбирать.

Уна уходит, оставив сестру стоять и громко, навзрыд плакать, уткнувшись в ладони. Я пячусь назад, очень надеясь, что не издам никакого звука. К счастью, на моем пути не попадается сухих веток, или камней, способных меня выдать. Облегченно выдохнув, возвращаюсь в вигвам, где уже выкипает вода. Едва успеваю закинуть ароматные травки, чтобы заварить чай, как заходит Канги.

- Отец? – приветствую индейца и указываю рукой на место возле очага.

Мужчина проходит и садится. Подаю ему чай, сажусь сама и терпеливо жду, что он скажет. Он ведь не просто так пришел.

- Ты хорошая девушка, - отец начинает разговор совершенно неожиданными словами. – Я был несправедлив к тебе, когда ты только появилась в моей семье. Конечно, я был в печали от потери дочери и видеть тебя - чужой дух в теле моей Кижикои – это мУка.

- Я все понимаю… - начинаю я, но замолкаю, повинуясь протестующему жесту Канги.

- Говорю это не для того, чтобы вызвать у тебя чувство вины или как-то оправдаться. Нет. Я пришел извиниться. Прошу, не препятствуй мне.

Я молча киваю головой и делаю маленький глоток из чашки. Отец тоже отпивает чай, а потом продолжает:

- Мы все плохо справлялись со своей печалью, сделав тебя виноватой в том, в чем твоей вины не было. И наказывая тебя за то, что ты жива, а она – нет. Не знаю, сможешь ли ты нас всех простить. Хотя, наверное, сможешь, ведь у тебя большое сердце. За те несколько недель, что ты жила в моем вигваме, я узнал тебя лучше. Знаешь, что жжет мою душу сильнее всего?

- Не знаю.

- Ты за эти недели стала мне лучшей дочерью, чем была Кижикои, - в глазах Канги стоят слезы, но голос его тверд, когда он продолжает. – Мне было тяжело это признать, но Боги не зря послали тебя именно в нашу семью. Теперь ты принадлежишь другому племени и другому роду. Во мне крепнет уверенность, что так и было предназначено. Не зря вождь встретил нас, не став дожидаться, пока придем на его земли сами. Арэнк ничего не делает просто так, я убежден, есть что-то, чего мы не знаем. Я к чему веду… Помню, ты была против союза с Арэнком. Я тогда настоял, но теперь… Дочь, ты всегда можешь вернуться к нам. Просто знай это. И мы тебя примем, невзирая ни на что.

Мое сердце открывается навстречу этим словам и этому немолодому мужчине, смотрящему сейчас на меня с отцовской любовью. На меня. Лизу-Мизу. Не на Кижикои. Я представляю, чего ему стоило прийти и сказать все это. Прекрасно понимаю, что может произойти, если сейчас воспользуюсь его щедрым предложением и захочу вернуться в родительскую семью. И я, не сдерживаясь, делаю движение навстречу к нему и обнимаю.

- Спасибо, папа, - говорю, едва не плача.

Канги обнимает меня в ответ. Очень нежно, но крепко. Мы какое-то время так сидим, а потом отодвигаемся, оба чувствуя неловкость и в то же время какую-то особую близость, какая бывает только между отцом и дочерью.

- Спасибо, - повторяю, - но ты прав. Так должно было произойти. Глупо и недальновидно спорить с волей богов. К тому же, мне кажется… нравится Арэнк. Во всяком случае, теперь он не пугает меня так, как раньше. Думаю, мы сможем с ним поладить.

- Я рад это слышать, - в голосе отца явно звучит облегчение.

- Лучше расскажи мне, как твоя молодая жена? Я не присутствовала на вашем ритуале, не видела ее.

- Муна замечательная женщина, мне очень с ней повезло, - глаза Канги моментально теплеют при воспоминании о жене.

- Мне приятно знать, что ты счастлив, - говорю, улыбаясь. - Едва не забыл, у меня для тебя подарок от Нита, - Канги протягивает мне что-то завернутое в ткань. Развернув, обнаруживаю семена. Улыбаюсь. - Нита сказала, ты поймешь. И еще сказала, чтобы ты посадила их возле своего жилища, а когда они отцветут, собрала семена. - Благодарю, отец. Жаль, что Нита не дала мне этот подарок сама, - видимо в моем голосе проявляется горечь, потому что Канги отвечает. - Она сделала это специально, дочь. Нита сказала, что ты к ней слишком привязалась. Прощание могло ухудшить твое душевное состояние, дать тоску по ней и племени, поэтому она предпочла не выходить к тебе. Прошлое должно оставаться в прошлом.

Улыбка не сходит с моего лица весь последующий, очень душевный разговор. Выясняется, что отец с женой сегодня уезжают, и он пришел попрощаться. И хотя мне очень жаль расставаться, я с легким сердцем отпускаю его. У меня теперь новая жизнь, нет смысла цепляться за то, что было и прошло, нужно смотреть в будущее.

Остаток дня я занимаюсь готовкой и уборкой. Оценив количество добытой соли, понимаю, что завтра нужно будет сходить на побережье и раздобыть еще, намного больше. Неплохо бы уговорить Уна со мной пойти. Быть может, разговоримся, и я спрошу, с чего это Кэмэрин думает, что сестра умрет в родах? Да, медицина тут не на высшем уровне, но и люди вокруг выглядят сильными и здоровыми. А еще, мне показалось, что разговор о смерти зашел после того, как средняя сестра узнала пол ребенка. Это мои догадки, или… Думаю, можно попробовать расспросить Арэнка.

Сегодня возвращение мужа я жду с особым нетерпением. Меряю шагами вигвам, когда солнце начинает заходить за верхушки гор. Немного подогреваю жаркое, когда сумерки становятся гуще. И испуганно вздрагиваю каждый раз, когда падает тьма, а мужа все нет. Где он? Почему не пришел? Может, что-то случилось?

Не выдержав, решаю идти к Уна, расспросить. Может, она что-то знает? Выхожу из вигвама и на минуту замираю, зачаровано глядя на почти круглую, огромную, бело-голубую луну. Сколько бы я так стояла, любуясь на ночное небо – не знаю, но раздавшийся очень близко многоголосый волчий вой заставляет испуганно вскрикнуть и почти бегом двинуться в сторону жилья Уна.